Авторская колонка

Павлова плюс один. Пятая серия.

«А схватки у вас не начнутся!» - заключила женщина-врач. По ее расчетам, они должны были наchatься сегодня, но ничего похожего на боль я не испытывала с тех пор как подвернула ногу: напялила сапоги на каблуках и попёрлась в гости, прикрыв живот вязаной шалью. Но далеко не ушла – оступилась на лестнице и ногу подвернула. А что вы хотите? Пузо ступеньки загородило, вот и шла на ощупь…
- А как проходила беременность? - спросила врач.
- Нормально, без осложнений.
- Токсикоз?
- Недельку был, потом все прошло…
- Почки?
- В порядке.
-А гемоглобин? – не унималась врач.
- И гемоглобин в норме.
- Нда… - расстроилась врач.
Зацепиться было действительно не за что. Но схватки не начинались, это факт.
- Может, я просто боюсь рожать. И вы знаете, сейчас в мире такой трэш происходит, что ни один нормальный ребенок не захочет вылезать наружу, – высказала я свое предположение.
- Что в мире происходит? – переспросила врач.
- Трэш.
Врач сделала такое лицо, будто в общих чертах поняла, что я имела в виду.
- Так-так-так-так-так… Значит, будем стимулировать.
Само слово «стимулировать» мне, в общем-то, понравилось. Бодрое такое, приятное, современное слово. Но я была не уверена в том, что оно подходит беременным. И я забеспокоилась:
- А чем вы собираетесь стимулировать? Стимуляторами? И если да, то какими?
Врач поправила очки на переносице и одарила меня долгим задумчивым взглядом.
- Вы главное не волнуйтесь. Приходите с вещами через недельку, мы вам сделаем укольчик, и у вас начнется родовая деятельность.
Рожать я как-то не очень спешила, поэтому, с радостью согласилась подождать еще немного.
Неделька прошла быстро. Измученная телефонными звонками: «ну, что, родила?», я все-таки легла в больничку.
Меня окружали беременные на грани родов и кормящие матери, одетые в махровые халаты и тапочки. Все очень плохо выглядели и чего-то ждали. В глубине коридора орали новорожденные дети. Обстановочка была нервная. То тут, то там мелькала уборщица с ведром и шваброй, суетились people в белых халатах. Среди них даже затесался один негр. Я подумала, что если бы моим гинекологом был мужчина, да еще и негр, я бы не смогла. Видимо, я расистка. Возможно даже, я окажу вредное идеологическое влияние на своего ребенка. Ребенок. Господи, да мне же через считанные часы дадут ребенка! Ё……………ь!
Паника началась прямо перед самым укольчиком. Меня привели в кафельную комнату, положили на кушетку и попытались поставить капельницу. Я тут же истерикнула: «Подождите! Я так не могу. У вас тут врачей что-то маловато. Я без врачей боюсь. Мне надо, чтобы вокруг было много людей в белых халатах, много аппаратуры, электроприборов, лекарств, желательно запрещенных. И, кстати, а у вас есть оксибутерат натрия? У вас он точно должен быть, потому что мне говорили, что это наркоз для беременных. Нет? Жаль. В общем, пока не придет анестезиолог никаких капельниц!»
Анестезиолога позвали немедленно. Им оказалась приятная женщина, которая представилась как Нино Валериановна. Я даже подумала, что ее отчество – это шутка, но оно оказалось настоящим.
Через пять минут заломило поясницу. «Радикулит» - поделилась я своими ощущениями с врачами. «Ну да… Через несколько часов такой радикулит начнется – глаза на лоб полезут» - прохрипела девушка с соседней кушетки. Ей сделали укол намного раньше, и она уже была в курсе, что такое схватки.
Радикулит прогрессировал. Мне посоветовали «дышать как собачка». Я попыталась уточнить, нужно ли при этом высовывать язык и вилять хвостом, но тут же почувствовала возникновение нового симптома роженицы – на лоб полезли глаза. «Ну, наконец-то!» - обрадовалась я и с надеждой посмотрела на Валериановну, которая держала наготове шприц с чем-то обезболивающим. «Раскрытие – три сантиметра!» - провозгласила акушерка, засунув в меня обе свои руки по локоть. Я возмутилась: «Какие три сантиметра? Вы что? Судя по ощущениям там что-то около трех метров, если не больше!». Валериановна воткнула в меня иглу, и через некоторое время мне стало тепло и весело. «Но это еще не все!» - многообещающе подмигнула она. Подошла медсестра с баяном наперевес. Она улыбнулась и пискнула: «Ношпочка!», после чего засадила мне все содержимое баяна в правую половинку. «УЯ!» - только и успела сказать я и снова задышала как соседский спаниель, медленно умирающий от ожирения. Радикулит разыгрался не на шутку. Опоясывающая боль затмевала разум: о своих паспортных данных в тот момент я могла только догадываться, а про таблицу умножения, увы, и вовсе позабыла. «Кольните, кольните меня чемнить…» - стонала я. И меня постоянно чем-то кололи, не считая капельницы, в которую медсестра все время добавляла чего-нибудь новенького. Перерывы между схватками становились все короче и короче, делая паузы между задыхающимися собачками чисто символическими. Я стала забывать, что когда-то была человеком. Мне уже мерещились ветеринары, как вдруг акушерка снова залезла в меня по локоть и сообщила всем окружающим: «Раскрытие пять сантиметров!». «Да ладно уж, не скромничайте, говорите, как есть: пять километров…» - пошутила я, пытаясь вспомнить девичью фамилию своей матери. Анестезиолог Валериановна засуетилась. Медсестра и акушерка повернули меня на бок, воткнули в позвоночник какую-то хрень и подсоединили к ней длинную пластиковую трубку, по которой Валериановна пустила адскую смесь лекарственно-наркотических веществ, недоступных простым смертным. Через несколько минут я поняла, что нахожусь на пляже. Боли как будто и не было. Вообще, все, что ниже пояса – всего этого как будто тоже никогда не было. Я вздохнула с облегчением и сладко потянулась. «Хотите анекдот?» - по-светски обратилась я к Валериановне. «Так, все понятно…» - сказала она, бросив на меня взгляд полный понимания и скепсиса одновременно. «Кто хочет анекдот? Алё! Я не вижу ваших рук!» - обратилась я к остальным. Но они оказались заняты другой пациенткой, у которой что-то ничего не раскрывалось. «Слушай, сделай себе укол в позвоночник – не пожалеешь!» - посоветовала я ей. Валериановна тут же включила коммерцию: «Эпидуральная анестезия - только за отдельную плату» Но меня пробило на щедрость, и я сделала широкий жест свободной от капельницы левой рукой: «Колите! Деньги – не проблема!». После чего все, включая роженицу, замолчали. Может, мне показалось, но, по-моему, врачи посмотрели на меня с подозрением. «А чем вы занимаетесь… В свободное время?» - спросил гинеколог, который зашел в родильное отделение по каким-то своим делам, да не удержался, и пошел посмотреть, как там бабы рожают. «Я? В свободное время?» - переспросила я, - «Сексом!». «Оно и видно» - усмехнулся гинеколог и ушел по своим делам. А я снова задышала как собачка. «Раскрытие – семь сантиметров!» - сказала акушерка, - «Прошло всего два часа… Милочка, да у вас скоростные роды!» «Ничего не чувствую» - закатила я глаза к потолку. «Ношпочка!» - пропищала медсестра.
В какой-то момент, я почувствовала непреодолимое желание поделиться своими ощущениями с кем-то знакомым, и стала звонить всем подряд. «Прёт. Прёт однозначно!» - кричала я в телефон. «Дышите, дышите! Ребенку нужен кислород!» - кричали мне врачи. «Какому ребенку?» - изумилась я и тут же вспомнила, по какому поводу мы тут собрались. «Мама! Рожаю!» - крикнула я в трубку и снова почувствовала опоясывающую боль, которая становилась все сильнее. «Отпускает! Ваша эпидуральная отпускает!» . – крикнула я, - «Ещё!». Валериановна сделала ещё, и я снова оказалась на пляже. Только теперь это был не просто пляж, это был пляж в Гоа на рассвете после рейва. «У кого-нибудь есть что-нибудь выпить?» - поинтересовалась я. «Раскрытие десять сантиметров!» - сказала акушерка, - «Всё, пошли рожать!».
Не без помощи посторонних, я встала. «Простите, а вы не знаете, что это такое круглое и волосатое у меня ТАМ?» - спросила я у акушерки заплетающимся языком. «Не говорите глупостей, это голова вашей дочери!» От этих слов меня снова отпустило. С надеждой глянув на Валериановну, я поняла, что продолжения не будет, и послушно залезла в специальное кресло. Вокруг толпилась группа поддержки в белых халатах. Все радостно смотрели мне между ног. «Ну и как там?» - обеспокоено спросила я. Никто не ответил. «Тужимся!» - скомандовала акушерка. Я попыталась, и поняла, что тужиться не умею. Тогда акушерка навалилась на меня и надавила мне на живот так, что я родила. Но, опять же, ничего не почувствовала. Я просто лежала и во все глаза смотрела на свою новорожденную дочь Соню. Она тоже смотрела на меня. По взгляду я поняла, что и ей перепало от Валериановны. Соня была очень серьезная и молчаливая. Ее ножки были сложены так, словно она только что сидела в позе лотоса. И она была такого уверенного цвета грозовой тучи. Ровненького сине-бордового цвета. Да. А из пупка у нее торчал кабель. Нет, это была не пуповина, это был самый настоящий кабель, состоящий из целой связки проводов. «Матрица! Матрица!» - обрадовалась я, но тут же осеклась под вопросительными взглядами врачей. Да, еще ни разу в жизни мне не приходилось гаситься под наблюдением людей в белых халатах!
Меня отвлекла акушерка: «Так, внимание! Сейчас я вас немножечко зашью…» «Как? Совсем?!» - ужаснулась я, - «Но, постойте! Может, не стоит применять такие радикальные меры… Ведь с рождением ребенка жизнь не заканчивается… Ну, вы меня понимаете» Но акушерка с будничным выражением лица принялась за работу, словно она пришивала оторванную пуговицу. Группа поддержки стала с любопытством наблюдать за ее работой. Подошла Валериановна, заглянула в меня и с одобрением закивала головой: «О! Мужики будут сходить с ума!». Но, заметив ужас на моем лице, поспешила меня успокоить – «В хорошем смысле этого слова!». А акушерка добавила: «Хотите, я могу из вас девочку сделать?». «Нет уж, спасибо, не надо. Я лучше так - мальчиком похожу…» - отказалась я.
Когда меня везли на гремящей каталке обратно в палату, рядом со мной положили сверток с моей Соней. Маленький такой сверточек. Хоть меня и трясло от всех этих препаратов и от грелки со льдом, которую мне положили на живот, но я не сводила с Сони глаз. Я поняла: Бог есть, если от таких чудовищ, вроде меня и Андроида, могло появиться такое чистое (препараты, случайно попавшие в ее кровеносную систему во время родов не считаются), невинное (она не знала, что сидя в животе, все время била маму ногами по печени) и милое (главное, чтобы не орала) дитя. Вот так. А раньше я думала, что его нету.

Рейтинг: Ваша оценка

Легенда

  лучше быть не может

  потрясающе

  хорошо